Военные действия на Украине привели к тому, что множеству граждан Украины пришлось бежать из своей страны. Взять только самое необходимое и бежать от того ужаса, который творится в стране. Некоторые бежали семьями, с детьми. В этой статье хотелось бы привести высказывание детей, которые в своём раннем возрасте уже столкнулись с несправедливостью и увидели своими глазами войну.
Россияне стараются помочь беженцам с юго-востока, так в Ростове-на-Дону один добрый человек приютил три десятка детей, кого с мамами, кого с бабушками. Игорь Греков выделил для беженцев свой трехэтажный особняк. Ворота этого особняка всегда открыты для желающих, в дом частенько наведываются волонтёры, молодёжные театры – все стараются отвлечь от беды, развлечь, заставить забыть тот страх, который испытали беженцы. Однако в глазах детей поселился страх, который уже не выгнать.
Катя, 6 лет, приехала с бабушкой, дедушкой и двоюродным братом из Красногоровки (Донецкая область).
- Мы уехали из Красногоровки из-за бандитов. Они бомбили наши дома и нас самих. У нас там был большой дом. Когда мы уезжали, он был ещё целый. Самое страшное – это когда летели бомбы. Ночью всё небо сверкало. В этом случае мы спускались в подвал и сидели там всю ночь. Кроватей там не было, лежали на досках. Уехали мы оттуда очень быстро, вещи взять не успели. Я успела взять с собой только маленького мишку. У меня нет ни сапог, ни тёплого свитера. Но мне не холодно. Я очень переживаю за крёстную, она осталась там, дома, мы не знаем, что с ней, ведь там до сих пор бомбят.
Серёжа, 11 лет, приехал с бабушкой и сестрой из Первомайского (Луганская область).
- Началась бомбёжка, мы побежали в укрытие. Впереди бежала бабушка с Дианой на руках (ей всего три года). Мне оставалось добежать совсем немного, шагов пять, но вдруг рядом что-то рвануло, я упал. Потом бабушка рассказала, что у меня осколок прошёл сквозь щёку. Уже тут, в Ростове, мне сделали операцию. Сейчас щека не болит, но остался заметный шрам. Сколько здесь пробудем и куда нам потом идти, мы не знаем. Возвращаться домой боюсь. Но надо, мы там оставили кота и собаку. Когда мы уезжали, собака Дара плакала, но взять домашних животных с собой, мы не могли. Мне 11 лет, но в школу я пока не хожу, врачи мне запретили нервничать, сказали, что может открыться кровотечение. Но уже всё зажило, скоро пойду в школу.
Лера, 10 лет, приехала с родителями и братом из Макеевки (Донецкая область).
- Я плачу, потому что услышала казачью песню. Расстроилась. У нас в Макеевке тоже так пели. У нас там было красиво. Я очень хочу домой. Мы недавно приехали с мамой, папой и братом. У нас не стреляли, но было всё слышно. Каждый раз мы прислушивались и обсуждали: дальше или ближе? Когда закончится война, я хочу стать парикмахером, я люблю красивые причёски и умею сама их придумывать!
Данил, 11 лет, приехал из Иловайска (Донецкая область).
- Последнее время мы жили в подвале. Я видел, как снаряды летели. Мы прятались, к нам иногда прибегала прятаться соседка, тётя Ира. На нашей Транспортной улице не осталось ни одного целого дома, одни руины. У меня два брата и сестра. Они плакать начинают ещё при звуке летящего самолёта. Самому младшему брату, Егорке, всего 2 месяца. Я тут всех нянчу. А так я мастерить люблю, детали всегда ношу с собой.
Артур, 6 лет, приехал с мамой и братом из Луганска.
- Мы уехали из Луганска из-за войны. Там постоянно стреляют вот так – бах-бах! Мама сказала, что это салют, но я то знаю, что это совсем не салют. Все боятся и прячутся в подвалы. Мы тоже прятались. Я собирался идти в первый класс. Но мы не пошли в школу, вместо этого поехали в Крым. У мамы там живут друзья. Пожили немного у них, а потом приехали сюда.
Данил, 5 лет, приехал с бабушкой из Луганска.
Данил - мальчик с не по-детски серьёзным взглядом. Его бабушка рассказала, что очень не хотела уезжать, разбивая семью, но мальчик очень боялся бомбёжек, не спал по ночам. В конце концов, на семейном совете было принято решение уехать, чтобы спасти мальчика.
- Оставили всё: родителей Данилы, дом. Сын уезжать не захотел, зять пошёл в ополчение, дочь за ним. Помогает бойцам, еду готовит. Данил очень скучает по родным: по маме, папе, хоть я и стараюсь его чем-нибудь занять, но у самой всё внутри переворачивается от жалости, ответственности за ребёнка, от страха и тревоги за детей, ведь они остались там, где не прекращаются бомбёжки, без копейки денег. С сыном смогла поговорить всего один раз – счёт пополнить даже не на что. Мы ждём возвращения домой, главное, что бы был этот дом…
